Название: Крест

Автор: Joann

E-mail: joann75j@mail.ru

Жанр: почти флафф

Рейтинг: R, только намёки, никаких подробностей

Ворнинги: инцест

Саммари: лет 15 назад, в пору неопределённости, бедности и скитаний. Начало начал, так сказать. Ещё нет ничего, кроме их любви друг к другу.

От автора: на День рождения для Джо. Конечно, не так длинно, как в прошлом году, но когда я писала это, мне было тепло. Надеюсь, что передам хоть капельку тепла тебе сегодня.

Ошибки все мои!

 

Интересно, тишина бывает совершенной, так чтобы слышать биение собственного сердца и шум крови в сосудах? Здешняя тишина полна множества пугающих звуков: шум воды, льющейся из разорванной трубы где-то далеко в глубине дома,  писк крыс и чьи-то шаги внизу – гулкое эхо пустых помещений множит, дробит и усиливает их. Я не знаю, чего я боюсь больше: шороха серых зверьков или этих одиноких шагов?  Но крысы почему-то не лезут сюда, а шуршат где-то между перекрытиями, а шаги вскоре удаляются. Занятый своими размышлениями о тихих ночных шумах заброшенного дома, я забываю пронизывающем холоде. Постепенно, снова, начинаю клацать зубами и дрожать.

Тоненькое одеялко не спасает, и уже даже тепла спины брата недостаточно…

Сегодня денег не было даже на то, чтобы купить что-нибудь поесть, а не то, что на оплату ночлега. И, на хрен, как назло, все знакомые свалили из города именно накануне! Завтра должен вернуться Джек, и мы сможем  забрать у него свои вещи, оставленные на хранение, и может быть, переночевать. А  сегодня выбор был невелик: или скамейки на улице, или этот пустой дом в  Богом забытом  районе Нью-Йорка. Холодно было одинаково везде, но здесь хотя бы были стены и крыша. Мы отыскали более-менее сносную комнату, в которой сохранились все стёкла, и на стенах осталось подобие обоев, здесь даже стояла повидавшая многое на своём веку кровать.

Я сопротивлялся, но Шеннон напялил на меня все теплые вещи, какие у нас были с собой, оставив на себе минимум, необходимый, чтобы просто не умереть от холода.  Я едва отговорил его от продажи фотокамеры – его сокровища, чтобы заплатить за комнату, слишком велико было сомнение в его глазах, когда он вёл меня сюда.

А прежде чем засунуть меня под это одеяло, он вытащил из рюкзака невесть откуда раздобытые треть бутылки коньяка и огромное красное яблоко. Коньяк он буквально влил в меня весь до капли, а яблоко мы всё-таки разделили. От спиртного на голодный желудок меня быстро развезло: голова и веки отяжелели, стало обманчиво тепло, и кровь прилила к щекам. Смутные ощущения того, как Шенн, пытаясь хоть как–то согреться, прижимался ко мне, кутая нас обоих  в найденное здесь же одеяло, а потом, наконец, наступила сладкая дремота.

Коньячного эффекта хватило ненадолго. Кажется, ночь выстудила остатки тепла из этих заброшенных стен. Холод подбирался постепенно: от кончиков пальцев, всё дальше и глубже внутрь, пока дрожь не сотрясала каждую клеточку моего тела, и уже не было сил думать о чём-то другом, как о том, на сколько громко стучат мои зубы. Я не мог заснуть снова, но больше всего я боялся разбудить брата. Увидеть отчаяние и беспомощность в его глазах, потому что потом уже не за что будет цепляться.

Который час?  Едва ли больше четырёх утра. Съёживаюсь в клубок, пытаясь унять дрожь и сконцентрировать остатки тепла, отстраняюсь от брата, чтобы не беспокоить его своим беспокойным бдением.

Смотрю на тусклый квадрат окна на тёмном фоне стены. Вскоре дом пойдёт под снос: трескаясь с оглушительным звоном, будут рассыпаться стёкла, поднимая тучи пыли рушиться перекрытия, возможно, чтобы  стать началом чего-то нового? Здесь, у бывших жильцов,  почему-то возникла традиция,  покидая дома перечёркивать краской оконные стёкла  крест накрест по диагонали …Может быть в знак новой жизни, зачёркивая прошлое? Чёрный крест расчерчивает призрак окна, разделяет пространство…А вдруг наше будущее тоже зародиться здесь, когда настанет рассвет за грязным стеклом с нарисованным на нём огромным крестом? И начхать на грёбанный холод, грязное одеяло и пустой желудок…

Я, на самом деле, чихаю, крепко зажимая нос и рот ладонью. Замираю в страхе, что теперь-то уж брат точно проснётся.  Шенн слабо шевелится в полудрёме, потом  вдруг резко поворачивается лицом ко мне, хлопая сонными глазами,  таращится на меня:

- Что случилось???!

Стискиваю зубы, чтобы не выбивали отчаянную дробь и отрицательно мотаю головой.

Всё ещё встревожено глядя на меня, отыскивает под одеялом мою руку:

-У тебя руки ледяные! – заявляет, обеспокоено, и я невольно расплываюсь в улыбке, когда он вытаскивает руку из-под одеяла и трогает мой нос, - замёрз…

И это звучит не как вопрос, а как констатация факта.

-Н-е-е-е-е-т, - оказывается у меня даже голос дрожит от холода.

-Вот ведь хрен! – я почти не вижу лица в полутьме, просто чувствую растерянность и смятение в его словах. Мне всегда становится страшно вдвойне, когда он сомневается, не знает что делать и как поступить, потому что больше не на кого опереться. Почему-то именно в такие моменты вспоминаю, что Шеннон всего на  полтора года старше меня, чувствую себя маленьким и беспомощным перед превратностями судьбы, а их хоть отбавляй, но большую часть своих проблем мы создаём сами, не желая сидеть на месте и впутываясь в безумные авантюры.

В этот раз раздумья и сомнения Шенна оказываются недолгими. Он вдруг садится на кровати и начинает обуваться. Потом встаёт, наклоняется вперёд, находит мою руку и пытается стянуть с кровати:

- Вставай, будем греться!

-Ты  сдурел совсем что ли?! – я пытаюсь отобрать у него руку, - я спать хочу! И ты видно ещё не проснулся, раз чушь несёшь…

-Вставай! Тебе сейчас нельзя спать. Заснёшь и…, - он чуть запинается, упрямо встряхивает головой, как будто отгоняет ненужные мысли, - не проснёшься.  Замёрзнешь…Быстро напяливай свои кеды! – нетерпеливо встряхивает меня за руку. И я нехотя повинуюсь, всё ещё недоумевая, что же он собирается со мной делать.

-Мы будем танцевать! – заявляет твёрдо и обнимает меня за талию одной рукой, а другой отыскивает мою ладонь, крепко сжимает её в своих пальцах и приподнимает на уровень своего плеча. Я прыскаю от смеха и утыкаюсь лбом ему в плечо, - И хватит гоготать! Это самый верный способ согреться…

Шенн достаточно ловко пытается вести меня в нашем безумном вальсе. Постепенно ускоряя темп, мы кружимся по тесной замызганной тёмной комнатке.  Под нашими ногами шуршит и потрескивает мусор и поднимается пыль. Наше дыхание ускоряется, когда мы хохочем и дурачимся, выделывая смехотворные па, теснее прижимаясь друг к другу. Круги всё шире и вращение быстрее, мы оба распеваем во всё горло мелодию какого-то вальса, который слышали ещё давным-давно в детстве. Становится уже почти жарко, когда я спотыкаюсь и заваливаюсь на кровать, невольно потянув за собой Шеннона.  А он и не пытается меня удержать, просто падает со мной рядом. Несколько мгновений мы лежим, и всё ещё смеясь, переводим дух, запыхавшись. Чувствую на своей руке пальцы брата. Осторожно поглаживает, сжимает мою ладонь:

-Есть ещё один хороший способ, чтобы не мёрзнуть, когда нет другой возможности согреться..., - неожиданно говорит он.

Возможно, я плохо соображаю, от недосыпа, но я не сразу понимаю, о чём он говорит. Мы оба замираем, и, кажется, даже перестаём дышать: я  -  от того, что до меня, наконец, доходит, что же он мне предлагает, а  Шеннон -  в ожидании ответа.

-Только чтобы согреть.., - тихо добавляет он.

Я просто сжимаю в ответ его пальцы, и Шенн судорожно вздыхает, неловко переворачивается на живот, нависает надо мной. Он часто целовал меня и прежде, в этом нет ничего противоестественного. И сейчас он нежен, каждым прикосновением спрашивает разрешения на продолжение. Кажется, он мог бы и не спрашивать…Это как знак доверия, нашего единства. 

Всё быстро и горячо: так, что свет меркнет перед глазами. Зарывшись  в колючее драное одеяло, мы, наконец, засыпаем, запутавшись друг в друге, поделившись теплом, генерируя его друг для друга.

В смутном полусне вижу первые кроваво-красные лучи  осеннего солнца, рвущиеся через пыль на оконном стекле, сквозь плотный слой краски неровного креста, украшающего его. Свет прорывается под мои веки розоватой дымкой, согревает, щекочет ресницы. Между прошлым и будущим, между ночью и днём ощущаю дыхание брата на своей щеке, перечёркивая неудачи и сомнения. Потому что, если станет холодно и темно, нужно только протянуть руку, всего лишь набраться сил и дотянуться до кончиков его пальцев, чтобы услышать: «Ты замёрз? Всё, для того чтобы согреть тебя…»